***
Коричневый сквозняк, веселый крысолов
Ползет по сентябрю и мертвая листва,
Как вереница крыс за дудочкой его
Спускается с ветвей в усталые моря.

В прожилках золотых, как тополиный лист,
Осенняя душа, без вымыслов,без снов,
Уходит от меня заслышав этот свист-
Зовет ее с собой веселый крысолов.

В моря, в моря, в моря, где в синей тишине,
Обглоданы водой, как тени кораблей,
Как ветви без листвы, лежат на темном дне
Скелеты прошлых дней, скелеты палых дней.

Веди туда, веди, сентябрьскую листву
Веселый крысолов, и, через пару лет,
И память, и вода, потрудятся над ней,
И обнажит душа свой кружевной скелет.

А я войду в октябрь, как в новый, светлый дом,
Где пахнет забытьем и где не снятся сны.
Без ноши, без души, пуста, как все кругом.
Напьюсь его дождей и буду ждать весны.

2002

***
Тяжелела луна. Небосклон леденел.
Мне казалось, я рыба на дне реки.
А луна- это прорубь, в которую свет
Пробивается. Воды мои глубоки.
И сквозь них я глядела на светлый кружок.
Наверху огромные рыбаки
Хлебный мякиш нанизывают на крючок.

2004

***
Я люблю не тех и не тем не верю.
Мне гораздо проще снести потерю,
Чем попробовать оседлать удачу.
Я люблю смеяться, но чаще плачу,
Потому что плакать можно от счастья,
А смеяться с горя нельзя. Напасти
Помогают очень стихосложенью.
Развеселый стих подлежит сожженью,
Потому что глуп, как кузнечик, прыток,
Я гораздо больше люблю улиток.
А кузнечики часто снятся ночами-
Все сидят на мне, шевелят ногами,
И молчат. А улитка, слезливой бабой,
Все ползет и ползет по своим ухабам.
Очень медленно. Но зато успевает
Над красивой травинкой всплакнуть. Я знаю,
Что сейчас я вру. Я боюсь улиток
И ночных кузнечиков в равной мере.
Я люблю не тех и не тем не верю.

2003

***
Любовь-улитка в трубке телефонной
Шуршит и корчится при слове «Недоступен»
И плачет темно-синими слезами,
Когда гудки, холодные как гвозди,
Царапают ее убогий панцирь.
Ей хочется уменьшиться в размерах
До запятой в ненужном разговоре,
Чтобы волшебный телефонный ветер
Мгновенно перенес ее в ту трубку,
Которую твоя рука сжимает,
И в миг, когда ты скажешь, как обычно,
Дежурное «Алло» и «Как дела?»
Смешной и хрупкий панцирь раскрошится,
Чтоб голым, нежным и бездомным телом
Почувствовать дыхание твое.

2004