***

Ах, как сердце бьется бешено!
Чудо-дверца открывается.
Как заходишь – сразу вешалка.
Понимаешь: начинается!
Со стены в фойе безлюдное
Смотрят карточки известные, -
На себя в искусстве плюнули
И в себе искусство пестуют.
А один меж ними мается,
Воет волком, стонет чайкою:
«Я не верю!» - убивается.
Да. Без веры – жизнь печальная.
По звонку на сцену порснули.
(Академик Павлов – в радости.)
А ружьишко бутафорское
Под финал устроит гадости.
Жахнет раз, и все захлопали, -
Нынче зритель понимающий.
Помереть на сцене плохо ли,
Если сцена у товарища?
Вот те храм с огромной папертью,
С прирастающими масками,
С выдыхающейся памятью,
С выцветающими красками,
С поседевшими надеждами,
С разномастною посудою…
Константин Сергеич, дедушка,
Забери меня отсюдова!

***
А.П.ЧЕХОВ – ХХI век.

Другие дачники спешат.
Снят урожай со скромных соток.
Сменились к лучшему фасоны.
Остались мысли и душа.
Из склянки вытекший эфир
Давно развеян сквозняками,
И много реже возникает
Желанье переделать мир.
«Реникса» всюду и, увы,
Уже торопятся обратно
В свою деревню: в Пермь, в Саратов
Три скучных тетки из Москвы.
Когда одолевает сплин,
В лото теперь уж не играют,
А чаще книжку обсуждают
Заречной «Я и Константин».
Печальный круг, свершив давно,
Уездный врач пакует вещи.
Алмазом больше или меньше
Для неба – это все равно.
И в бесконечной вышине,
Где неуместны кривотолки,
Сверкают звезды, как осколки,
Столетьем сбитого пенсне.

***
ВИШНЕВЫЙ САД.


Есть мечта у меня. По космическим меркам простая.
Прогуляться с утра по росистой садовой тропе,
И, вишневую косточку в пальцах бездумно катая,
Возлежать в канотье на каком-нибудь там канапе.
Не заглядывать дальше того, что придумать на ужин.
Не уметь сбереженья считать в кошельке кружевном.
Поздравлять со столетием шкаф. Хлопотать о ненужном,
О пустом чем-нибудь, чем-нибудь непрактичном таком
Рвутся струны. Стучат топоры. Явно тянет палёным…
Свяжешь струны рыбацким узлом - всё опять трын-трава!
Дохрустеть леденец биографии и удивленно
Приговаривать: «Вот же - садовая я голова!»
«Вся Россия - наш сад…» Как изысканно-неделовито
Можно нам, недотепам, на прочий таращиться свет!
Постарели стволы и стоят воплощеньем артрита.
Отменились торги. Бродит Фирс. Покупателей нет.

***
23 января 1933 года К.С.Станиславский пишет письмо
гардеробщикам МХАТа, где появляется фраза
«Театр начинается с вешалки».

…С чего ж начинается вешалка?
С ехидной подначки крючка?
Со старой надорванной петельки?
С потерянного номерка?
А может она начинается
С лощеной программки листа?
С хвоста очарованной публики?
С пальто?
Или даже с пальтА?
С аншлаговой сутолки бешенной?
С проплешин, в которых провал?
С чего начинается вешалка?!
Про то Станиславский смолчал.

***

Эльсинора больше нет,
Гамлет выбросил стилет,
Перестал искать ответ
И - в буфет!
Королева-мать бойка.
Не тревожась за сынка,
Гоношит для муженька
Борщечка.
Клавдий время материт,
Оригами мастерит
И твердит, что всех «Зенит»
Победит.
А Лаэрт от очага
Оторвался и - в бега!
Говорят, что бить врага
На юга.
И Полоний тих и мил.
Пенсионный получил,
На интриги все забил
И свалил.
У Офелии идет
Вот уже шестой развод,
А утехи - только кот
И «ОСВОД».
Где могильщики всегда
Грелись чаркой в холода,
Там бушует молода
Лебеда.
Эльсинора больше нет.
«Быть-не быть» - эстетский бред.
Слишком сложный для примет
Наших лет.

***
РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА (HAPPY END)

Не говорю за вас, но у меня
Стремленье есть к счастливому финалу.
Я вижу, как Джульеттина родня
Ромео полюбила и признала.
А те, кто представляли жениха,
Прикинули и с первого же взгляда
Решили, что невеста неплоха
И лучше никого искать не надо.
Орали «горько!», не жалея сил.
И про любовь стонали под гитарку.
Тибальт электрочайник подарил.
Меркуцио с друзьями - кофеварку.
А через год - крещение детей.
А через двадцать - пеленанье внуков.
И никаких печальных повестей!
Сплошь - позитив!
И скука. Скука. Скука…

***
А.П.Чехов. «Чайка».
( Письма станиславскому другу)

***
Нынче ветрено. По счастью, ветер летний.
Неприметный, словно крылышки у моли.
Добрый вечер. Или день. В конце столетья.
Время суток не играет главной роли.

***
Посылаю Вам законченную пьесу
(Для меня весьма значительная веха).
Полагаю, Вы прочтёте с интересом.
Я назвал её комедией. Для смеха.

***
В ней сюжетец для рассказа небольшого,
Но, однако, растянул в четыре акта.
Вид на озеро. Ночных деревьев шорох.
Прочитайте. Проявите чувство такта.

***
Пусть и вправду чайка - пакостная птица
И кричит с необъяснимою тоскою,
Если выпало в империи родиться,
Лучше жить в своём именье под Москвою.

***
И от шума далеко, и воздух чистый,
И не тесно на погосте у дороги.
Говорите, что повсюду куплетисты, -
Но куплеты мне милей, чем некрологи.

***
Утомлять беседой долгою не стану,
В разговорах об искусстве нет услады.
«В новых формах ощущаю недостаток», -
Как сказал мне генерал перед парадом.

***
Я сижу в своём саду, а сад – в упадке.
Даже сад не застрахован от распада.
Где-то бродят люди, львы и куропатки.
Серой пахнет. Полагаю, так и надо.


***
Полагаю, не напрасно пахнет серой.
Ветерок доводит озеро до дрожи.
Не печалуйся. Неси свой крест и веруй.
Взгляд, конечно, очень варварский, но всё же.

***
Приезжайте. На террасе выпьем чаю
И обсудим поведенье беллетриста,
Что недавно подстрелил в полёте чайку
И освоил тяжкий труд таксидермиста.

***
Век кончается. Чумою или пиром?
Я б с диагнозом, как врач, не торопился.
…Извините. Склянка лопнула с эфиром.
Константин Гаврилыч Треплев застрелился.

***
ЦИРК МОЕГО ДЕТСТВА

Полный романтический набор, -
Ликованья детского накал:
На центральной площади шатер
И конюшней тянет за квартал.
В городок приехал шапито!!!
Греют взгляд горчичники афиш.
В старом «детскомировском» пальто
Ты на представление летишь!
Возле входа зрители галдят.
Прогоняет «зайцев» контролер.
Надо просочиться в первый ряд
И глазеть на клоуна в упор…
Вот какой оптимистичный стих
Я возвел на месте на пустом!
Что ли дальше сопли развести
На опилках цирка шапито?
Ша! Билетик давний отыскав,
Сбагрю тот восторг в утильсырьё.
Цирк уехал, клоунов забрав.
Я остался.
Каждому своё.

***
Л.Глушковой.

У меня жена - артистка!
Я горжусь такой женой.
Если к ней подходишь близко -
Сносит творческой волной!
Как положено, в буфете
Жизнь артистская идёт.
Но с портретика в буклете
За версту духовность прёт!
Роль нелегкую освоит,
Все препятствия сметя:
То как зверь она завоет,
То заплачет, как дитя.
Пусть фиговая зарплата,
Ей зарплата не важна!
Для неё весь мир - театр,
Но артистка в нём одна!
В нашем доме - сплошь букеты,
Но без пуговиц пальто.
Закурю я сигарету.
Сочиню стишок про то,
Что у меня жена - артистка…

Ну и дальше, сами понимаете,до бесконечности.

***
ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ РОМАН-С.
(ПОСТ-РЕВИЗОР)

Город N. Мимолетный роман.
Сердце девичье рвется на части.
Апогей опереточной страсти.
Лабардан, господа, лабардан!
Невозможен, увы, мезальянс!
Умирайте, влюбленные души!
И звучит отдаленней и глуше:
«Лабардан, господа, лабардан-с!»
Петербургский залетный Жуан.
Хоть три года скачи - не воротишь.
Как он там, на державном болоте?
«Лабардан, господа, лабардан…»
Не сошелся заветный пасьянс.
За почтмейстера замуж - и полно!
Лишь за вышивкой изредка вспомнить:
«Лабардан, господа, лабардан-с!»
***
Месят всесезонную сырость
Торопливые группки прохожих.
За окошком гримерки - Сызрань.
Ну, не Сызрань. Но очень похоже.

На трельяже - супруги фотка.
Под супругой - портрет Мольера…
В третьем акте была находка, -
Думал, примут. А вот вам хера!

Не заметили. Вечер целый
Он лелеял нюансы роли.
Может, впрямь помереть на сцене,
Коль с Мольером коллеги вроде?

Намекала ж мама - в юристы.
Говорил отец - в инженеры...
Двести грамм - и все Жан-Батисты,
Все разгении, все - Мольеры!

Вот - с рецензией газетенка.
А во вторник ваще - зарплата!
В выходные - «Три поросенка»…
Помирать пока рановато!

***
25 июля 1980 года умер В.С.Высоцкий.

1.
Могучее «если бы…»

«Всё, с божьей помощью, в порядке» -
Смурной хирург проговорил,
Содрал кровавые перчатки
И с наслажденьем закурил.
В конюшню, траурные клячи!
Актёры правят ремесло.
Певец поёт. Вдова не плачет.
Не зацепило. Пронесло.
«Быть» над «не быть» возобладало.
Пропали жёлтые огни.
Теперь он выпивает мало.
Курить? Да боже сохрани!
Вот кинофильмов новых кадры.
Вот песни, точные как нож.
…Ах, как он пел на баррикадах, -
ГКЧП бросало в дрожь!
Афиши. Сборники. Концерты.
Очередной выходит клип.
Растёт число коллег по цеху,
Число друзей с приставкой V.I.P.
Он поборол свою наивность
И обстоятельнее стал.
Текст Государственного гимна
Он с Михалковым написал.
Врут подлецы из жёлтой прессы,
Что подводить пора итог!
Рекламный ролик «Мерседеса»
В копилку творческую лёг.
Да. Стоит экономить силы, -
На танк с гитаркой не переть.
Вступить в «Единую Россию»
И постепенно тенореть.
Пылинки ковыряет лучик.
Ползёт времён гнилая нить…
В 80-ом было б лучше
Остановиться на «не быть».

2.

С эпохою в законной связи
Ведем себя, как молодцы.
Все меньше хрипа в наших связках,
Все больше милой бархатцы.
От безысходности не стонем,
А просто не подходим к ней.
Гитары наши все понтовей.
Аккорды наши все сложней.
Сопровождает нас бельканто
В страну прекрасных перспектив.
А на «Ваганьково» вакантных
Мест и за взятку не найти.
Владимир, ваши горизонты
Втоптали в грунт на тех путях,
Где звезд задорных гарнизоны
Поют Вас, жопами крутя.

3.

Электрички, покачиваясь, идут
К дачным участкам, пропахшим потом.
Родившиеся в восьмидесятом году
Ребята, устроены на работу,
Обзаведены семьями и детей
На закорках таскают смотреть жирафа,
Который «большой и ему видней…».
Мимо Центрального телеграфа
Мерседесы шуршат – устанешь считать.
Раньше было, от силы, три на столицу.
И на три аккорда – семь струн… Пускать
Вдоль обрыва коней никто не стремится.
Пальцы давят окурки, а не курки.
Колокольный звон на волнах «Шансона».
И желающих нет намотать кишки
На катушки отцовского магнитофона.
Измельчали беды? Не та среда?
Изо рта не хрипы, а запах мяты.
Все не так…Все не…Да все так, ребята.
И скрипит в динамике Джигурда.


***

На улочке московской
Стояли три сестры,
Глядели на знакомые
С рождения дворы.
Им так сюда хотелось!
И вот ведь погляди -
Классических три тела
Столицы посреди!
Одна с рекламой бродит.
Не легче хлеб другой -
При всем честном народе
Торгует шаурмой.
И третья рассекает
На зло людской молве:
Клиент, такси, Тверская…
Зато в Москве, в Москве.
На жизнь смотрели мрачно.
Не ведали труда.
А здесь, как пел шарманщик,
Работа есть всегда.
Ах, им ли жить в печали,
Роптать на свой удел?
Всяк, наконец, причалил
Туда, куда хотел.
Пусть классик мечет бисер, -
Сестрички на плаву.
Вы им пишите письма
В Москву, в Москву, в Москву.
Притормози, прохожий,
И убедишься ты:
Хоть изредка, но все же
Сбываются мечты!
Бараночки-конфеты!
Прекрасно, черт возьми!..

Подайте на билеты
Обратно до Перми.
***

Ни ветер бушует над бором,
Ни в пробках машины гудят -
Столицы родной режиссеры
Как пули в театры летят…
Нет. С пулей сравненье - не к месту.
Штык будет уместней стократ.
Ведь пуля-то - дура, известно.
А здесь - на Сократе Сократ!
Трактовкой своей окрыленный,
Спешит постановщик творить:
Выкрикивать «Сто-о-оп!!!» исступленно,
Метаться и в зале курить.
Нащупана главная тема!
Всё понял!.. Не может сказать.
Ушел из актеров за тем он,
Чтоб всем как играть показать!
Отважно в подмостки святые
Новаторства бьется волна!
Не важно, что залы пустые,
Концепта, зато до хрена.
Кривиться не стоит, ребята,
От слов в предыдущей строфе, -
Сегодня спектакли без мата
Играют лишь где-то в Уфе.
Мы верим: про «новые формы»
Нам Треплев трепался не зря!
Мы ждем театральной реформы
Почти как Ильич октября,
Как Коба посылку «ЛЕНДЛИЗА»,
Как телеэфира Швыдкой!..
А рядышком блядь-антреприза
Нам весело машет рукой,
Смеется с задором и понтом:
Мол, вот она - я, господа!
И мимо идут мастодонты.
И скоро уйдут навсегда.
Афиш зазывающий глянец
Нам новые даст имена.
И зритель с надеждою глянет.
А дальше?..
Вот-вот: тишина.