В Национальном молодежном театре РБ имени Мустая Карима премьера спектакля "Близость" по пьесе драматурга Патрика Марбера.





В Национальном молодежном театре РБ имени Мустая Карима премьера спектакля "Близость" по пьесе драматурга Патрика Марбера. ВЕЧНЫЙ ЗОВ 29.09.09 Если спросить практически любого режиссера, о чем его спектакли, он ответит: "О любви". Как только не подавалась эта тема на наших подмостках: от жестоких мелодрам до трагедий, от фарсов до комедий. Но, пожалуй, еще ни разу на уфимской сцене не говорили о любви, а точнее, физической ее стороне, настолько откровенно. На днях в Национальном молодежном театре РБ имени Мустая Карима состоялся пресс-показ спектакля "Близость" по пьесе британского драматурга Патрика Марбера. Режиссер-постановщик Олег Липовецкий был приглашен в Уфу из Петрозаводска, где является режиссером Государственного молодежного театра Республики Карелия "Творческая мастерская", параллельно заканчивая обучение на режиссерском факультете института имени Щукина. Марбера называют "английским Чеховым". Но режиссер в воплощении пьесы постарался сделать так, чтобы постановка не стала традиционным психологическим спектаклем. Он выстроил рисунок каждой роли настолько жестко, что оказались выверены каждый жест, каждый поворот головы. Это несколько непривычно для нашей сцены, зато дает возможность для микроимпровизаций, для заполнения собственной душой каждого образа. Казалось бы, что нам эти Ларри, Даниели и Анны, живущие беспечной зарубежной жизнью, у которых и проблем-то быть не должно. Однако когда начинаешь раздражаться на их легкомысленность и отсутствие мотиваций в поступках, понимаешь, что невольно соотносишь их с жизнью своей и своих знакомых, поражаясь совпадениям. Все они - взрослые люди, с грузом жизненного опыта, неудач, комплексов, которые тянутся вслед за ними и перекладываются на плечи следующих партнеров. Все считают себя нормальными, одна только Алиса - самый непосредственный персонаж, открыто жаждет именно любви и не прощает компромиссов, за что в полной мере и платится. О выборе пьесы Олег Липовецкий говорит: - Это пьеса про нас с вами, про современных людей, их жизнь, страшное чувство одиночества, которое любому человеку, а тем более современному, очень знакомо. Про то, как каждый человек ищет счастья, а это означает для него не быть одиноким. И все люди пытаются к этому пробиться, и у всех по-разному это получается, а чаще всего - не получается. Я думаю, каждый зритель найдет в себе одного из этих персонажей, или не одного, а двух или трех. И тогда он задастся вопросом: "А что я делаю для того, чтобы не быть одиноким? Как я поступаю со своими близкими людьми?" Если человек задаст себе этот вопрос, это значит, что цель спектакля будет достигнута. Что касается шокирующего текста пьесы, то пьеса переводная, и то, что звучит на английском языке, не так шокирует, как переведенное дословно на русский. Автор вкладывает в текст образ мышления мужчины и женщины, ведь и те, и другие говорят одними словами, а мыслят совсем другими. Ему важно было выразить то, как герои думают, поэтому не обязательно все это тащить на сцену. Естественно, есть моменты, где "из песни слов не выкинешь", но, если зритель понимает, почему это необходимо здесь, его это шокирует не по-ханжески, а от событий, которые происходят на сцене. Почувствуйте разницу реакций: "Господи, как мужчина мог сказать это женщине" или "Как они могут со сцены ЭТО говорить?". Конечно, многое ушло из текста, но осталось в спектакле, уйдя во внутренний текст героев. Надо сказать, что эротическая нива в наших театрах практически не вспахана. Единицы режиссеров умеют красиво и не пошло поставить интимные моменты. У Олега Липовецкого и хореографа Андрея Яновского хватает и хорошего вкуса, и понимания красоты, чтобы не перейти за грань в рискованных мизансценах. Настоящим откровением является танец Дана (Асхат Накиев) и Анны (Полина Шабаева), какой она представляется ему в виртуальных мечтаниях. Даже сцена в стриптиз-клубе наполнена не столько чувственностью, сколько отчаянием Алисы (Ильгиза Гильманова) и Ларри (Андрей Максимов). На ироничность автора пьесы накладывается ирония режиссера, и все это вкупе рождает истинно постмодернисткую атмосферу, где ничто не ново и ни к чему нельзя относиться окончательно всерьез. Поэтому герои непрерывно шутят: Алиса: - Я не ем рыбу. Дан: - Почему? Алиса: - Рыбы писают в море. Дан: - Дети тоже. Алиса: - Детей я тоже не ем. Самые страстные объяснения ненавязчиво сопровождаются мотивчиками танго или саундтреком голливудского мультика; актерский надрыв моментально перерастает в отстраненность: "это мы вам уже показали, а сейчас будет сцена следующая". Актеры сами ведут спектакль: на глазах зрителей из кубов различного размера выстраивают номер гостиницы, или гигантский аквариум, или кабинет врача (художник-постановщик - Владимир Королев). Они же, выстроившись на авансцене, объявляют место и время действия. Мало того, особенно удачные мизансцены подчеркиваются щелканьем фотоаппарата и бликами фотовспышки. Привязка очевидна - одна из героинь, Анна, работает фотографом, и эти фото, возможно, войдут в ее следующий альбом. Неброские стильные костюмы героев (художник по костюмам - Владимир Королев) намекают на респектабельность. Яркие цветовые пятна появляющихся в разное время в красном Алисы и Анны, - указывают на скрытые доселе, но бушующие эмоции. Слово "любовь" слишком далеко отстоит от проблем персонажей спектакля. Оно и произносится-то с трудом. Настойчивый "вечный зов" сексуальности перекрывает тихий шепот любви. Современный элемент виртуальности проникает и в их жизнь: начиная с общения в секс-чатах, где каждый может прикинуться кем угодно, заканчивая финальным уходом персонажей через экран. Парадокс заключается в том, что близости, как таковой, между героями и нет. То есть физической близости много, а понимания тонких душевных порывов - ноль. Неслучаен поэтому финал, в котором трагедии неизбежны. - Пьеса очень личная. Я надеюсь, - подчеркивает Олег Липовецкий, - что актеры сумеют открыться для зрителей. У зрителя должно быть неуютное ощущение подсматривания за чужой жизнью, подслушивания чужого разговора. Зритель должен узнать в этом себя. Это спектакль для сопереживаний и раздумий. В идеале он должен бить в сердце и в мозг. Я думаю, мы создали образ спектакля, который будет служить объемом, чтобы зритель понимал, что это неслучайная история четверых конкретных человек, а история человеческих отношений на нашей улице, в нашем городе, в нашей стране и на нашей планете. Элла Молочковецкая. Статья с сайта www.bashvest.ru
	НАЗАД НА ГЛАВНУЮ